Сегодня Джиму Моррисону исполняется 66 лет!
Д.К.: Как создавалась обложка альбома
"Strange Days"?
Д.М.: Я возненавидел конверт
первого альбома. Я сказал так: "Я не хочу видеть
себя на втором конверте. Зачем?
Надо нарисовать портьеру или что-то еще. Пускай
будет одуванчик или узор какой-нибудь".
Потом появилось название "Странные Дни",
и все сказали "да". Конечно
же, оно было о том, что окружало нас. Оно было
правильным.
Изначально я хотел изобразить
нас в комнате, окруженными тридцатью собаками, но,
конечно, это было невозможно,
так как мы не могли достать собак, и все тогда
спросили: "Для чего тебе нужны
собаки?". Я ответил, что это бы символически
изображало обратную сторону
Господа Бога. (Смеется.) В конце концов мы забили на
это, предоставив дело арт-директору
и фотографу. Мы изобразили нечто поистине
причудливое, хотя это и выглядело
вторично. Но смотрелось это по-европейски. Все
же это было бы лучше, чем изображения
наших тра.....ных лиц.
Д.К.: Что ты думаешь об альбомах,
как о форме искусства?
Д.М.: Я верю, что они заменят
книги. Действительно. Книги и кино. Конечно же,
они лучше, чем кино, так как
кино ты посмотришь один-два раза, ну и затем, может
быть, по телевизору. Но обалденный
альбом, старик, более влиятельная форма
искусства, чем какая-то другая.
Все зарываются в них с головой. У каждого дома
есть альбомов по сорок, и он
слушает некоторые из низ раз по пятьдесят, альбомы
СТОУНЗ или Дилана, например.
Ты не слушаешь БИТЛЗ так же усиленно, но
определенные альбомы все продолжаешь
и продолжаешь слушать. Ты измеряешь свое
умственное развитие своими
записями, понимаешь, подобно тому, что ты слушал в
юности и позднее - Гарри Белафонте,
Калипсо, Фэтса Домино, Элвиса Пресли...
Д.К.: Вы с ребятами сейчас работаете
только по выходным, не так ли?
Д.М.: Неправда. Я считаю, что
мы много работаем. Больше, чем считает большинство
людей. Например, после Боуэла
мы едем в Техас, затем - в Ванкувер, Сиэттл, затем
- прыжок на Восточное побережье,
в Монреаль и так далее. Выгадываем три недели в
августе на съемки фильма, затем
едем в Европу. Старик, да мы страшно много
работаем!
Д.К.: Ты по-прежнему много читаешь?
Д.М.: Нет, не так много, как
привык. И я пишу не так плодотворно, как раньше.
Как тогда, когда я бросил то
официальное заведение, спал на крыше, ты знаешь эту
историю (смеется). И внезапно
я выбросил все свои конспекты, которые я хранил со
времен колледжа, и ко мне стали
приходить песни. Что-то о Луне, я не помню. Я
выдумывал слова так быстро,
как только мог, и чтоб они подходили к мелодии -
знаешь, многие люди не представляют,
что я сочиняю мелодии, много мелодий - и из
них вытекают слова, к которым,
конечно, я не имею отношения. Эта разновидность
слов вытекает из некоей смутной
идеи. В те дни, когда я слышал песню, я слышал
ее в полном, целом виде, уже
исполняемую на концерте. Далее, как ты знаешь,
подбиралось место для публики,
певца и группы. Все. Это было похоже на
предсказание будущего. Это
все было там.
© Игорь Загашев, перевод. "ЭНск".
|